Существует ли внутренний ребенок и как он влияет на наши поступки?

Кто там внутри?

Внутренним ребенком принято называть бессознательную часть психики взрослого человека, которая отвечает за пережитые в детстве опыт и чувства. Этот багаж из прошлого мы всегда носим с собой и при определенных обстоятельствах открываем его. Проявляется это в стрессовых ситуациях и спонтанных порывах, интуитивно принятых решениях и неосознанных желаниях. Все это может иметь как позитивный, так и негативный контекст. 

Внутреннего ребенка часто ассоциируют с инфантилизмом, но это ошибка. Согласно популярной теории, предложенной американским психологом Эриком Берном, каждая личность несет в себе три модели поведения: родителя, взрослого и ребенка. Эти роли попеременно сменяются в зависимости от ситуации и берут на себя управление. Поэтому подавляя какую-то из них, человек отказывается от естественного проявления своей личности и наносит вред своему психологическому состоянию.

О концепции внутреннего ребенка написано немало научно-популярных книг и статей, но она вызывает немало споров Фото: © Olga Strel / Shutterstock / FOTODOM

Считается, что с помощью работы с внутренним ребенком (например, во время медитации) человек может исцелиться от детских травм, осознать причины своих реакций и разрешить внутренние конфликты. Это, в свою очередь, способствует эмоциональной зрелости, повышает самооценку и позволяет выстраивать здоровые отношения с окружающими. 

Как родился внутренний ребенок?

В психологии понятие «внутренний ребенок» появилось достаточно давно. Еще основатель психоанализа Зигмунд Фрейд в своих трудах уделял большое внимание детским переживаниям и их влиянию на человека во взрослом возрасте. Размышляя о сексуальности и эдиповом комплексе, он делал акцент на то, как на формирование личности влияет развитие в ранние годы. 

Первые шаги к формированию концепции внутреннего ребенка сделал психиатр и основатель аналитической психологии Карл Юнг. Он создал систему архетипов, куда включил образ «божественного ребенка» — это не только «картина определенных забытых фактов из нашего детства», писал Юнг, но и «предсознательный, младенческий аспект коллективной души». Именно он возвышается над нашим сознательным, влияет на поступки и играет ключевую роль во взрослении. 

Внутренний ребенок — это метафорический образ, который позволяет обнаружить в себе переживания, о которых не задумываешься или не хочешь говорить Фото: © Undrey / Shutterstock / FOTODOM

Дальнейшее развитие теория получила в конце 1950-х годов благодаря создателю трансакционного анализа Эрику Берну. Американский психолог рассматривает три эго-состояния, каждое из которых имеет собственный тип поведения. Они формируются на основе нашего воспитания и взаимодействия с родителями. Во взрослой жизни они становятся маяками и моделями для построения отношений с окружающими. 

Теория получила развитие в разных направлениях психотерапии, включая когнитивно-поведенческую и гештальт. Например, гештальт-терапия Фрица Перлза строится на неосознанных чувствах и эмоциях, которые мы испытываем в детстве и не можем воспроизвести во взрослом возрасте. Цель такой терапии — осознать и прожить их. А когнитивно-поведенческий подход помогает переосмыслить психологические травмы раннего возраста. 

Массовую популярность понятие «внутренний ребенок» приобрело после выхода книги «Возвращение домой: возрождение и защита внутреннего ребенка» в 1990 году. Написавший ее Джон Бредшоу предлагает собственную методику по исцелению раненого внутреннего ребенка и его развитию. 

Реален ли внутренний ребенок?

Рефлексия помогает выстроить с собой внутренний откровенный разговор, в том числе о детских переживаниях, и при необходимости изменить модель поведения. Но подкреплена ли такая терапия научно-доказательной базой? И действительно ли «дружба» с внутренним ребенком поможет стать лучше? На эти вопросы нам ответила младший научный сотрудник Научного центра когнитивных исследований Университета «Сириус» Виктория Юзар.

Виктория Юзар Фото: © Пресс-служба «Сириуса»

«Концепция внутреннего ребенка основана на психоаналитическом подходе, который со времен Фрейда интригует умы как профессиональной, так и непрофессиональной публики. Разбор бессознательного, пусть это будут уровни эго в классическом психоанализе или некие эго-состояния в трансакционном анализе, не входит в рамки научно-доказательной психологии хотя бы потому, что такую теорию едва ли можно опровергнуть», — утверждает она.

Согласно известному критерию Карла Поппера, чтобы считать какую-то теорию научной, она должна соответствовать определенным принципам. Один из ключевых — фальсифицируемость (принципиальная опровержимость утверждения). И психоаналитическая теория ему не соответствует, подчеркивает Виктория Юзар. По ее словам, маловероятен эксперимент, который мог бы предоставить объективные показатели для оценки связи между ощущением счастья и ролью эго-состояний, а попытки найти смысл в данной теории больше напоминают карточную игру «Верю не верю».

«Таким образом, выводы на основе трансакционного анализа являются произвольными и не подкрепленными какими-либо данными. Например, человек несчастен потому, что его недолюбили родители, или потому, что он недостаточно лелеет своего внутреннего ребенка, отказывая себе в удовольствиях и следуя навязанным правилам. Концепция эго-состояний скорее метафорична и более уместна в художественной литературе. Хотя научно-популярные источники охотно ее эксплуатируют, вводя в заблуждение людей относительно факторов, влияющих на психическое здоровье», — подводит итог специалист. 

Стоит ли его тогда искать?

Как бы многим ни хотелось всю жизнь оставаться ребенком, объективно это не имеет смысла. Рано или поздно придется повзрослеть. А проработать детские эмоциональные травмы помогают психологические упражнения, саморефлексия и терапия со специалистом. Подходы, которые предлагают психологи, могут стать ключом к личностному росту и внутреннему благополучию, а ребенок пусть останется на ваших детских фотографиях.